Социалист не может себе и представить,
как можно добровольно отдавать себя за всех,
по его, это безнравственно. А вот за известное вознаграждение
– вот это можно, вот это нравственно.
А вся-то штука, вся-то бесконечность христианства
над социализмом в том и заключается,
что христианин (идеал), все отдавая,
ничего себе сам не требует. Мало того:
даже враждебен к идее о вознаграждении,
о гонораре, он понимает ее как бессмыслицу
и примет вознаграждение только от любви
к дающему или потому только, что чувствует,
что после этого еще сильнее будет любить дающего.

Ф.М. Достоевский. Записные книжки.

История нашего монастыря не такая большая – всего 15 лет. И в то же время такая большая и дорогая для нас, созидавших в эти годы совершенно новую форму жизни, столь непонятную для многих. Так что почти все приходящие на экскурсию в монастырь задают постоянно еще два вопроса:

- А где у вас тут подземный ход в мужской монастырь?

И:

- Неужели вы живете тут без мужей?

Потом, вспоминая классику, спохватываются:

- Ах, да, вы пришли сюда из-за несчастной любви!

И на протяжении всех этих лет мы терпеливо объясняли: нет здесь подземного хода, и мы в монастырь пришли не для того, чтобы подземный ход копать. Все дело в том, что у нас другие идеалы и другие принципы жизни! И несчастной любви слишком мало для того, чтобы оказаться в монастыре.

За время, пока мы живем в монастыре, перед нами прошла не одна судьба людей, как мы считаем, несчастных. Это не монахи, а, например, местные бомжи, которые пропили свои квартиры, свои вещи, живут подаянием, пропивая каждую копейку. И что интересно, а вы спросите этих «несчастных»: хотят ли они в монастырь? На вас в лучшем случае недоуменно посмотрят, а в худшем – отругают. Они не хотят в монастырь, для них «свобода» - пить, гулять, воровать – дороже и ближе, чем, казалось бы, благополучная жизнь в монастыре.

Значит, не несчастье приводит в монастырь, не недостаток каких-либо благ рождает в человеке желание отречься от мира. И в чем же тогда подвиг: ибо «бедному легко отрекаться от богатства, а бессильному давать обет целомудрия».

Так что же приводит в монастырь?

Может быть, несложившиеся отношения  на работе или в семье? Но, если посмотреть на себя более критически, не мы ли часто сами виноваты в своих несчастиях? Не причиной ли тому и наш характер? А монастырь – это коллектив, в котором придется жить и трудиться, и здесь тоже могут не сложиться добрые отношения, тогда что же, бежать из монастыря? Может, в пустыню, где никого нет? Но и туда мы побежим с нашим плохим характером, с нашими плохими привычками – значит, и там будут те трудности, которых мы не можем предусмотреть. Поэтому мудрая поговорка «От себя никуда не убежишь» всегда подтверждается на практике, а монашество предлагает другой путь: ЭТО БОРЬБА, И, ПРЕЖДЕ ВСЕГО, С САМИМ СОБОЙ.

- А несчастная любовь?

Загадка с «несчастной любовью» тоже просто разрешается, ибо человек, который начинает считать себя несчастным, и в монастырь придет несчастным, и жить будет с таким же чувством, что он несчастный; а был бы счастливым - его бы здесь не было. А разве монастыри – отстойники с несчастными людьми? И если посмотреть на жизнь святых монахов: преподобного Сергия Радонежского, Серафима Саровского, – разве  они были несчастными? Серафим Саровский каждого человека, приходящего к нему, - а к нему за день приходило до тысячи человек, - встречал словами:

- Радость моя, Христос воскресе!

Разве это слова несчастного человека? Только счастливый человек может так радоваться и быть готовым со всеми поделиться своей радостью! Более того, именно монашество является особым путем к раскрытию в человеке способности любить. Понимая это, легко ответить на вопрос:

- Откуда в монахе счастье? Семьи нет, детей нет, а ведь забота о них составляет смысл жизни почти всех людей – так откуда же такое душевное благополучие монахов? Может, все одинокие так счастливы? Но мы прекрасно знаем, что нет. Многие так боятся своего одиночества, а многие свыклись с ним, но все это так не похоже на монашество. Счастье монаха в причастности к благодати и великой любви Бога к человеку.

продолжение...